ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЕКАТЕРИНЕНШТАДТ
Проходит почти месяц после празднования 80-летия Победы, а у меня из головы не выходит один момент: почему председатель Марксовского районного комитета образования Елена Пахомова столь категорично отказала мне во встречах с учащимися школ с рассказами о ветеранах Великой Отечественной войны, с которыми пришлось встретиться, жить и работать в Марксе да и в других районах и городах Саратовской области, собственными стихами и песнями о войне. Какими они были, какой пример нам показывали, что завещали? Почему теперь никто даже не вспоминает о книге нашего легендарного земляка, ветерана ВОВ, талантливого журналиста Н.В.Титова «Прошлое — мост в будущее». Там много поучительного. Кстати, в этой книге опубликованы два моих очерка «Маркс современный» и «Маркс мелмиоративный» Ну где вы найдете такие честные факты: «В 1972 году на полях района работало 17 фрегатов» и 149 «Волжанок». А всего за 25 лет было задействовано 4683 «Волжанки», 4987 «Фрегатов» и 417 «Днепров». Но мы за 25 последних лет правления В.Путина разружили всё орошение, дороги вдоль каналов и в села района, даже город Маркс не можем ни озеленить, ни обустроить. То есть, мост между прошлым и будущим разрушен. А реальный мост из Перелюба, который планировали установить на пристань, перейти по нему на остров Табачка, а по другому «Остров смерти», посмотреть на просторы Волги, откуда приходит прошлое, но застопорилось будущее.
Поэтому принял решение опубликовать полностью по одной легенде свою художественную книгу «Возвращение в Екатериненштад». Она была издана в 2005 году, по просьбе переселенцев в Германию переиздана через десять лет с другой обложкой. На первой была открытка с веблюжьей повозкой на центральной площади Екатериненштадта.
Итак, приглашаю в художественное путешествие по Марксу — Екатериненштадту.
НАКАЗ ЕКАТЕРИНЫ ВТОРОЙ
— Что, матушка, — Склонился к Екатерине Второй Григорий Орлов, — Устала? Или родственники одолели?
— Ты не смейся. – Екатерина рассердилась. – Мои родственники – это мои родственники. Впрочем, они хорошие люди. В Европе – самые современные. Я же не виновата, что у них сейчас возникли неурядицы.
Екатерина сидела за низеньким столом на плетеном кресле. Перед ней — чашка дымящегося кофе, которую она держала обеими руками. Сзади нее стояла круглолицая девушка. Она причесывала длинные волосы императрицы.
— Ой, — Неожиданно ойкнула Екатерина, — Ты что там делаешь?
— Вы же знаете. – Не хотела говорить при Григории Орлове девушка, что выдернула у царицы седой волос. – Потерпите, матушка.
— Ну, ладно. – Смирилась Екатерина, — Ты уж осторожнее. – Тут она заметила усмешку своего фаворита. – Ты что ржешь? Смешно? – Голос императрицы отвердел.
— Что ты, матушка. – Сделал невинное лицо Григорий. – Я так, про себя подумал.
— Ты не про себя, — Не могла успокоиться Екатерина, — Ты про государство думай.
— Я и думаю про государство. – Встал со стула Григорий.
— Сядь, — Приказал Екатерина. – Разговор еще не закончен. Немцы бегут из своей родины. Там много моих. Особенно в Гессене. – Слово «Гессене» Екатерина проговорила чисто по – немецкому. А ведь давно не говорила на родном языке. Она всегда старалась среди людей говорить только по – русски, чтобы хоть душой быть ближе к России. Она даже думать стала по – русски. Только вот во сне она иногда попадала домой на Родину в Гессен, встречалась с немцами, слушала немецкую речь, но отвечала почему – то по – русски. Она просыпалась и долго думала об этом. И понимала, что давно уехала из Родины, но в Россию так и не приехала.
— Ты вот что, — Сказала она Григорию Орлову, тот сел на свое прежнее место. – У нас в России земель много, а народу не хватает. Эти бесконечные войны выбили много народу, надо пополнить его.
— У нас народа хватает. – Возразил Григорий. – А земель, правда, много. Как – нибудь разберемся.
— Ни как – нибудь. – Одернула фаворита Императрица. – Надо сделать так, как надо. Давай прикинем, куда можно поселить немцев.
— Может, в Сибирь? – Григорий решил не спорить с Екатериной. Это было бесполезно. Тем более, что речь шла по такому тонкому вопросу. Тут можно было и самому сломать голову.
— В Сибирь нельзя. – Возразила Екатерина. И усмехнулась. – Там холодно. Очень холодно. – Туда ты, — Екатерина засмеялась, — Когда – нибудь поедешь.
— Ну что ты, — Обиделся Григорий. — Всегда меня обижаешь. Я в Сибири был. Там красиво и земель много. И трудиться там надо очень много. Каждый день, а немцы народ, как я знаю, трудолюбивый. Не то, что мы, русские.
— Не надо так, — Заступилась за русских Екатерина. – Русские тоже хорошо работать умеют. Разве ты плохо работаешь и тебя пора гнать? Как это у вас говорят? Вот – поганой метлой. – Екатерина опять засмеялась.
— Ну ты даешь. – Удивился и тоже засмеялся Григорий. – Ладно, — Григорий призадумался. – Давай не в Сибирь. Давай на Волгу. Там Стенька Разин гулял. – В Григории заиграл какой – то вольный дух, он невольно распрямил свои широкие плечи, сжал кулаки, что хрустнуло где – то в теле. – Но там и сейчас неспокойно, хотя земель неухоженных очень много.
— Немцы никогда, — Вступилась, не имея повода, за своих соплеменников Екатерина, — Не будут мятежниками. – Екатерина позвонила в небольшой колокольчик, вошел ее адъютант, седой генерал. – Принеси нам большую карту. – Приказала Екатерина генералу.
— Может, пойдем в кабинет? – Предложил Орлов.
— Нет, — Возразила Екатерина. – Там меня много народа дожидается. Пусть подождут, пока мы с тобой решим этот вопрос. Потом ты поедешь.
— Куда? – Удивился Орлов.
— Куда скажу, — Рассердилась Екатерина, — Туда и поедешь.
Генерал – адъютант принес карту, разложил ее на столе.
— Вот давай, — Проговорила Екатерина, вставая со своего плетеного кресла и подходя к столу, — Куда мы с тобой отправим немцем. На Волге, говоришь, много места? Вот Волгу мы и посмотрим. – Екатерина водила указательным пальцем левой руки по карте. – Нам так их надо разместить, чтобы и жили хорошо, и для России польза была.
— Тут нам надо выбрать, — Григорий положил свою огромную руку на карту, прикрыв ладонью значительную площадь, — Где – то в Царицино или в Саратове. Там места не больно – то обжитые.
— Там им не холодно будет, Григорий? – Вопросительно посмотрела на своего фаворита Екатерина. – И далековато от столицы.
— Может их здесь, — Усмехнулся Григорий, — В Питере поселить? Тебе спокойнее будет.
— Ты не надсмехайся, — Опять с угрозой проговорила Екатерина. – Мы с тобой здесь не в игрушки играем. Мы, считай, международное дело решаем. И, верь, от этого польза нашему государству будет.
— Тогда – Твердо сказал Григорий и ударил рукой по карте, — Саратов. Там они уживутся. Да и уживаться – то там не с кем. Народу там совсем мало. Пусть осваивают саратовские земли.
— Тогда, Григорий, собирайся. – Приказал Екатерина.
— Куда, матушка? – Григорий выпрямился, расправил плечи.
— В Саратов поедешь. – Екатерина близко подошла к Григорию, положила правую руку на левую сторону груди богатыря. Повторила. – В Саратов поедешь. Там на месте во всем и разберешься. – Екатерина посмотрела в голубые глаза Григория. – Что – то неспокойно у меня в груди, Гришенька. Знать, откуда – то беда идет. – Она задумалась. Тихо, как – будто сама себе проговорила. – И когда жить – то спокойно будем? Все время войны и смута. Ты скажи, Григорий. – Екатерина еще раз сурово посмотрела в глаза Григория, — В России когда – нибудь спокойно было? Ну, чтобы без войн, без смуты.
— А, черт его знает. – Григорий безразлично махнул рукой. Притянул своими сильными руками Екатерину. – Может, махнем в Германию. Наведем там порядок, и пусть твои немцы живут спокойно у себя дома.
— Что ты, Григорий! – Испугалась Императрица. – Разве можно в Германию? У нас своей смуты достаточно, а мы ее за границу вывозить будем? Никак нельзя. Давай лучше езжай на Волгу, выбери хорошие места для поселения. Не ошибись.
Григорий Орлов легко попрощался, быстрым шагом покинул покои Екатерины. Он ненадолго заглянул домой, переоделся, сменил лошадей и поскакал прочь от Северной столицы. Путь предстоял длинный. Но Григорий, прошедший много войн, видевший много лиха, не боялся дальней дороги и непредвиденных невзгод.
Стояла поздняя осень. Желтые и красные листья красочным ковром устилали дорогу. Ежеминутно слой пополнялся новыми листьями, которым предназначалось упасть на землю, сгнить и стать удобрением. По ночам Григорий Орлов удобно усаживался к кибитку, кутался в шубу, выпивал несколько стопок водки и крепко засыпал. А утром, как только первые лучи солнца заглядывали в стеклянное окно кибитки, останавливал ездоков и пересаживался верхом на вороного, крепкого, тонконогого скакуна. Жеребец, всю ночь проскакавший мелкой и легкой рысью, хоть и чувствовал крепкую руку хозяина, рвался вперед. Да и Григорий, прекрасный наездник, тоже за ночь застоявшийся в костях, старался не сдерживать жеребца. Он тоже рвался навстречу ветру, судьбе и новым приключениям.
Впереди показался Саратов, разбросавшийся вдоль Волги. Часть домов расположилась на Желтой горе. Григорий, который приостановил своего скакуна, увидел группу всадников, наверное, человек десять, которые легкой рысью приближались к кортежу столичного вельможи. Впереди на белой кобыле скакал окружной комиссар Баскаков, впоследствии ведавший обустройством переселенцев в Саратовской области, рядом с ним на огненно – красном жеребце барон Борегард де Кано, а также главный судья Канцелярии опекунства Рязанов. Они остановили лошадей за несколько метров до кортежа Григория Орлова, низко до грив коней и, сняв головные уборы, поклонились всемогущему графу. Он тоже, в знак приветствия, склонил голову.
— Вы как узнали, — Удивился граф Орлов неожиданной встрече, — Что мы в это время приедем?
— Русская почта хорошо работает. – Похвалился Баскаков. – Да и интуиция подсказывает.
Граф Орлов тронул коня, поехал впереди всех. С правой стороны его сопровождал окружной комиссар, с левой – барон Боренгард.
— Вы знаете, — Не терял времени Орлов, — Зачем я приехал?
— Конечно. – Быстро проговорил Баскаков. – По этой причине и барон тоже приехал. Он уже неделю здесь.
— Как вам эти места? – Обратился Орлов к Боренгарду. – Нравятся?
— Я не буду говорить Майн Готт! – Усмехнулся барон. – Мы, немцы, в эмоциях очень сдержанный народ. Главное – земель много. Но нас пугают морозами. И я никак не добьюсь вразумительного ответа – правда или нет, что здесь очень холодно. – Барон говорил на немецком языке. Добавил обиженно. – Окружной комиссар этого не знает.
— А разве вам с ответом угодишь? – Засмеялся Баскаков. – Вот поживете – увидите. – Потом обратился к графу Орлову. – Давайте заедим ко мне, основательно остановитесь. Не буду же я вас на постоялый двор определять. Там скоро и ужин. А завтра выедем на место, все там и решим.
Так, за разговорами, въехали в город. Почетного гостя из столицы встречали простые люди, а когда кортеж въехал на Соборную площадь, ударили колокола Свято – Троицкой церкви. Граф Орлов перекрестился, про себя пожелал самому же успехов в выполнении наказа императрицы. Все, стоящие рядом и находящиеся на лошадях, шевелили губами и шептали молитву.
— Давно я хорошей рыбы не пробовал. – Мечтательно сказал Григорий Орлов. – У вас она не перевелась?
— Что вы, граф. – Чуть ли не возмущенно ответил окружной комиссар. – А какую рыбу вы больше всего предпочитаете?
— Простую стерлядку. – Опять же мечтательно поведал Орлов. – Только свежесоленую. Ну, чтобы соленая была всего несколько дней. А к ней водочки крепкой!
— Найдем, батюшка. – Обрадовано сказал Баскаков. – Обязательно найдем. Пальчики оближите. – Комиссару хотелось угодить высокому вельможе.
— Ну, что ж. – Граф Орлов стал слезать с лошади. – Тогда приглашай.
Пир закончился далеко за полночь. Григорий в сопровождении Баскакова вышел во двор. Было прохладно. На небе густо высыпали звезды. Большая Медведица чуть ли не уперлась в край небосклона. Как – будто стала ярче Полярная звезда.
— Зима скоро. – Сказал граф Орлов. – Она и вправду в этих краях колючая? – Граф долго искал подходящее слово.
— Да, нет. – Ответил Баскаков. – Зима. Как зима. Наверное, для немцев она холоднее, чем для нас будет. Привыкнут. Мы бы к ним, к немцам, привыкли.
— Ты что имеешь в виду? – Спросил Орлов. – Они тебе не нравятся.
— Был я в ихних краях. – Комиссар говорил медленно. – Они какие – то прижимистые.
— Может быть, — Граф поправил Баскакова, — Более хозяйственнее, чем мы.
— Да нет, батюшка, — Возразил окружной комиссар, — Не то слово вы нашли. Вот про зиму правильно сказали – она для них, может быть, будет колючей. А тут они совсем другие. У нас тоже есть хозяйственные. Особенно купцы. На них весь наш город держится. А тут они другие. Как будем с ними ладить. Купцы начнут задираться. Свои – то всегда ладят. А тут одни ссоры пойдут – и за места на ярмарках, и за цены на товары. А в церковь они в какую пойдут.
— Церкви они свои понастроят. – Уверенно сказал Григорий. – Тут уж будь уверен – без Бога они никуда.
— Вот это хорошо, — Согласился Баскаков. – Без Бога нельзя. В наше смутное время он только один и может со всем сладить.
— Кстати, как у вас тут? – Вспомнил разговор с императрицей граф Орлов. – Спокойно кругом?
— Где – то в Астрахани ходят ватаги. – Сокрушенно ответил Баскаков и тут же добавил. – Но пока ничего страшного нет. Чуть чего, отобьемся.
— Ну, губернатор, — Подвел черту разговору Орлов, — Давай спать. Утро вечера мудренее. А утром ехать нам далеко?
— Верст шестьдесят, наверное, будет. – Точно сказал комиссар. – Рано выедем, к вечеру вернемся. Вы долго у нас будете?
— Нет. – Тут же ответил граф Орлов. – Вот определим место для поселения немцев, и тут же в столицу уеду. Там тоже дел много.
Утром еще больше похолодало. Постаревшая, но не совсем пожелтевшая трава покрылась инеем. Солнце только – только встало, и лучи его красиво отражались от белоснежной красоты, покрывшей землю. Разномастные кони трогали мягкими губами иней, фыркали от недоумения. Они за долгое лето уже успели отвыкнуть от холодного прикосновения зимней красоты.
Григорий Орлов вышел на высокое крыльцо. Прикрыв глаза ладонью, посмотрел на солнце. Как – будто подкараулив графа, тут же появился Баскаков. Он молча поклонился Орлову и ждал приказаний.
— Ах, и хорошо у вас! – Григорий говорил искренне. Он хорошо выспался, на здоровых щеках играл румянец. Повторил. Нет, хорошо у вас! Ну, что, губернатор, поедем?
— Как будет приказано! – Также бодро ответил окружной комиссар.
— Тогда садимся и вперед. – Скомандовал граф.
— Может быть, перекусим. – Успел сказать Баскаков.
— Где – нибудь в дороге. – Уже садясь верхом на лошадь, проговорил Орлов. Звонко засмеялся. – Водки со стерлядкой прихватили.
— Конечно. – Тоже засмеялся Баскаков.
Отряд в сто всадников быстро переправился через Волгу на специальных плотах. Только на одном плоту произошла замешка, там лошади не поделили отведенное им место, и одна из них оказалась в холодной воде. Наездник, молодой и рыжий прапорщик, прыгнул в холодную воду, схватил лошадь за узду и поплыл к берегу.
Окружной комиссар, глядя на эту картину, чувствовал себя неловко перед высоким вельможей и пытался как – то оправдаться.
— Бывает! – Махнул рукой граф Орлов. – Я на своем веку не такое видел. – Потом добавил. – Жалко лошадь. Простудится, небось.
— Не простудится. – Облегченно вздохнул Баскаков. – А если чего, то подлечим. У нас есть хорошие коновалы.
Скакали часа три. Дорога ровно лежала от горизонта до горизонта. По краям ее росли небольшие кусты, а дальше лес.
— А почему, — Поинтересовался граф Орлов, — Дорогу не вдоль Волги проложили?
— Здесь еще татары ездили. – Пояснил комиссар. – Они боялись вдоль руки ездить. Татары, говорят, вообще воды бояться. А нашему люду, особенно разбойникам, на воде рай земной. Они могут с ладей обстрелять кого хошь выскочить, напасть и ограбить. А потом садятся на свои быстроходные струги и – поминай, как звали.
— Это верно. – Согласился Григорий. – Теперь, наверное, тихо. – Забыл Григорий, что еще вчера задавал этот же вопрос.
— Пока спокойно. – Баскаков помнил свой вчерашний ответ. – Там где – то, — Махнул он рукой в сторону низовий Волги, — Шалят ребята. Но до нас редко доходят.
— Ну, и слава Богу! – Перекрестился граф Орлов. – Может быть, обойдемся без очередной смуты.
— А вот и Караман! – Воскликнул Баскаков. – Где – нибудь здесь остановимся?
— Давай, комиссар, — Согласился Орлов, — Разбивай временный лагерь.
Граф Орлов соскочил с лошади, отдал уздечку подбежавшему адъютанту. Сам пошел к речке. Вода в ней была удивительно чистой и почти прозрачной. Мелкие рыбешки теснились к берегу, подставляли свои горбатые спины еще греющим лучам солнца. Григорий подобрал камень, бросил его далеко от берега. Ровные круги стремительно побежали от центра по спокойной воде. Орлов вдруг уловил себя на мысли, что одно из поселений надо построить по принципу этих кругов. Такого еще нигде не было.
— Мы дальше не поедем. – Не терпящим возражения голосом, проговорил Орлов. – Сейчас здесь присядем, перекусим и все на месте решим.
— Как скажете, граф. – Согласился Баскаков. – Я думаю, что там, где мы стоим, построим центр поселения.
— Нет, губернатор, — Засмеялся граф Орлов, — Не угадал. Мы назовем это поселение в честь сына императрицы Павла.
— Это верно. – Заговорил барон Борегард де Кано. – По нашему – Паульская.
— Давай сюда карту! – Приказал граф Орлов. – Сейчас мы все поселения разметим. А есть потом будем. – Азартный Григорий и тут поддался возбуждению.
Прямо на пожелтевшей траве раскинули карту Саратовской губернии. Сам Григорий Орлов и вся его свита встали на колени вокруг огромной карты.
— Вот отсюда верст за пять – Ткнул огромным пальцем в карту граф Орлов, — Мы построим главное поселение. У него обязательно должен быть выход к Волге. Когда – то здесь проплывал царь Великий Петр. А пристать ему негде было. Он остановился на другом крутом берегу Волги возле Змеевой горы. Теперь же суда будут останавливаться в нашем городе, который мы назовем… Как мы его назовем, господа?
— Екатериненштадт! – Почти хором проговорили окружавшие его люди.
— Katarinenstadt! – Повторил барон Борегнгард. – Кстати, у нас каждое поселение называется колония.
— Ну и пусть будут колонии. – Согласился Орлов. – Ты свою будешь строить? – Спросил он у барона.
— Конечно – С готовностью ответил барон. – Даже несколько. Но главное, конечно, построить сам центр всех немецких колоний – Екатериненштадт.
— А можно, — Вдруг спросил Баскаков, — Одно из поселений мы назовем в вашу честь, гарф?
— Пожалуйста. – Засмеялся Орлов, — Пусть будет, как там, — Он посмотрел на барона и вспомнил, — Колония Орловское. Только постройте ее наподобие волновых кругов. Киньте камень в воду, и увидите схему нового поселения. – Еще раз засмеялся. — А еще, чтобы не было обидно, поселения назовите в честь главного судьи Рязанова и окружного комиссара Баскакова. Они примут непосредственное участие в строительстве колоний. – Орлов теперь надолго запомнил это слово. И вдруг опять засмеялся. – И моему русскому поселению Орловское, если рядом будут Рязановка и Баскаковка, не будет скучно среди немецких колоний. – Тут уж засмеялись все. Подбежал адъютант окружного комиссара и что – то прошептал ему на ухо.
— Господа, нас приглашают откушать. – Все согласно закивали головами.
— Сейчас мы, — Все же остановил спешащих к столу господ Григорий Орлов, — Совершили великое дело. Это международное дело, в котором укрепиться наша Великая Россия. – Григорий вздохнул. – Да и матушка императрица будет очень довольна!