Репрессивный синдром и попытка разгрома «Взгляда».

Давление на Сергея Курихина, продолжающееся больше двух лет, окончательно обрело уродливые и гнусные черты политических репрессий. Оппоненты из числа «лучших людей города» уже ничего не стесняются, а действуют напролом, без оглядки на приличия, здравый смысл и право. Запугивали его маму, терзали детей (включая несовершеннолетних), товарищей, придумывая мнимые поводы и уголовные дела, в которых нет даже потерпевших. Сейчас же добрались до «Взгляда».

Обыски и изъятие всей техники в редакции и квартирах журналистов — новый этап кампании травли, шире — процесса превращения саратовской общественно-политической жизни в выжженную землю, где растут только сорняки и плодятся квакающие по команде жабы.

Региональной номенклатуре удобно, когда политический класс, общественные институты, медиа представляют собой конвейер из культового фильма «Стена». Она не терпит ценностную автономию, здоровую и внятную критику, еще больше ее раздражают независимые государственно-ориентированные СМИ, к коим принадлежит наша редакция. Те, кто уважает и отстаивает федеральную повестку самостоятельно, без унылого грантоедства и унизительного коленопреклонения перед местной элиткой. А если такой информационный ресурс суперпопулярен и влиятелен, смело говорит о бесправии и с риском для себя дает возможность высказаться обычным гражданам, то ревность номенклатуры становится болезненной и деструктивной.

В этом контексте обыски — кульминация, до них было массированное и неприкрытое воздействие на ньюсмейкеров, а также рекламодателей «Взгляда». Почти всем саратовским вузам, банкам, областным бюджетным учреждениям запретили сотрудничать с нашим агентством. «Мы с удовольствием и хотим, понимаем, что это эффективно, но сверху сказали: нельзя — накажем!» — так в целом можно описать характер бесед с бывшими долгосрочными партнерами.

Параллельно тиражируют «комментарии» спецотряда клакеров, людей с атрофированной совестью и записной медиа-обслуги. Вы правильно поняли, это те, кто громче всех кричит «фейк!», отрабатывая политическое покровительство (или укрывательство?), бюджетные транши, депутатский мандат.

За этим аттракционом демонстративной сервильности наблюдаю с иронией: будь ты последним коррупционером, но если грозишь «Взгляду» и негативно упоминаешь Курихина, то и должность сохранишь, и перспективы роста появятся. Такие вот в Саратове социальные лифты и символические инвестиции в будущее.
Особую, генерирующую и креативную роль в кампании играет прокурор области Сергей Филипенко, чьи поступки я охарактеризовал бы в терминах репрессивного синдрома. По моим оценкам, очевидно, что, кроме служения целям номенклатуры, он сводит личные счеты с основателем «Взгляда» Сергеем Курихиным и самой редакцией. Примеров в пользу этого соображения — десятки, даже перечислять не хочется, многие из них представлены в ленте новостей. Возьму последний: потерпевшей в странном уголовном деле, в рамках которого у меня дома прошел обыск, назначена прокурор Кировского района Анжелика Романова, сделавшая при Филипенко головокружительную карьеру. Отдельные представители юридического сообщества, с трудом сдерживая сардонический смех, удивляются, как стремительно и неожиданно эта броская женщина переместилась из скромного «молодежного» отдела облпрокуратуры в кресло главы надзорного ведомства «капиталоемкого» района Саратова.

Я Анжелику не знаю, видел только на фото с официального релиза и полного представления о ее профессиональных качествах составить не успел. Да и не хотел составлять — кадры Филипенко обсуждать надоело — пока меня утром 8 апреля в буквальном смысле не заставили…

Пятница. 6.28. В дверь не стучат, а тарабанят. Энергично. Звонко. Враждебно. Кричат: «Откройте! Уголовный розыск!». Бедная и несчастная соседка баба Зина, в свои 77 гипертонических и артритных лет, вряд ли хотела бы такого пробуждения. Но пришлось. Делегация пожаловала внушительная: преисполненный властью подполковник юстиции, два бравых и юморных опера угро, суетливый сотрудник отдела «К» ГУ МВД. И, конечно, понятые — две равнодушно-сонные студентки: пустые глаза и грязные волосы только подчеркивали их принужденный статус. Потом, в конце «мероприятия», скромно просили справки «об уважительной причине пропуска лекций». «Студентки СГЮА?» — спросил я. «Нет, вы ошибаетесь!» — на голубом глазу ответил за них оперативник.

Вручили мне постановление о проведении обыска, подписанное судьей Волжского райсуда Никитой Вдовиным. Из документа следует, что в июле-сентябре прошлого года в служебном кабинете Романовой кто-то зафиксировал на аудио ее телефонные разговоры. Записи впоследствии, в конце декабря 2021-го и январе 2022-го, попали в анонимный Telegram-канал. В СУ СКР сочли все это нарушением тайны служебной и личной жизни Романовой и возбудили дело по ч.1 ст. 137 и ч.1 ст.138 УК РФ.

Как я позже понял, прокурор давала указания водителю своего служебного авто развезти ее родственников, а также настойчиво рекомендовала директору одной из гимназий Саратова взять на учебу какого-то ребенка, напоминая при этом о лимите наполняемости классов.

Я же, по версии следствия, мог быть причастен не только к установке (!) прослушки в кабинете Романовой, но и к распространению (!) записей в Telegram.

Уверен, что и Сергей Филипенко, и замначальника СУ СКР Олег Мезрин, давший ход уголовному преследованию (оба, ценная деталь, в одно время учились на профильном факультете Уральской государственной юридической академии), прекрасно осведомлены о том, что я никогда не вел и не веду анонимные каналы, а в прокуратуре Кировского района ни разу не был. В их руках безграничные оперативные возможности и информация сексотов в журналистских кругах, позволяющие эти факты многократно подтвердить.
Но, однако ж, давно известная констатация не помешала организовать обыск: люто напугать восьмилетнюю дочь («Кто эти люди?» «Мам, а папу не посадят?»), жену, лишить меня мобильной связи, компьютера, флешек.

Теперь «специалисты» месяцами будут смотреть семейные фотографии: например, портреты моей мамы, как мои дети сидят на горшках и какают, как я плаваю в бассейне.

И вряд ли начнут сожалеть о том, как Константину Халину в пятницу пытались выломать дверь, а Андрея Триадского возили на допрос без адвоката и склоняли к самооговору.

Прекрасная работа следователей СК! Оценит ли такие титанические усилия Александр Иванович Бастрыкин, узнаем скоро: редакция ИА «Взгляд-инфо» официально направила ему обращение с детальным изложением всей этой пакостной истории.

Инициаторы «мероприятий» успели же бросить на меня подозрения в подконтрольной и дурнопахнущей прессе — персональный привет Вадиму Рогожину и его подчиненным, смакующим и злорадствующим. Тем самым «падшим», кто, перефразируя классика, милости не заслуживает. Людям с реноме пресс-служек прокуратуры, прибежавшим в пятницу к редакции «Взгляда» чуть ли не быстрее самих участников «маскарада».

Сколь масштабное, столь и карикатурное представление из пятничных состоялось именно в нашем офисе на Комсомольской, что зафиксировано видеокамерами.

«Работали» по другому сомнительному делу — о некой клевете, якобы распространенной о депутате Госдумы от «Единой России» Андрее Воробьеве в… анонимном Telegram-канале. Не редакцией зарегистрированного СМИ, которое посвятило этому хрестоматийному персонажу саратовской эрзац-политики несколько убедительных и юридически безупречных расследований (к ним претензий нет, в том числе и у самого героя разоблачений), а «забором» в Сети.

Забежали в редакцию, хотя им не препятствовали, по меньшей мере, 12 человек. Четверо, похожие на робокопов, с опознавательными нашивками спецназа МВД «Гром» — в полном обмундировании: в касках, бронежилетах, масках, вооруженные пожарными топорами, болгарками и другими средствами вскрытия и вышибания дверей. Сразу же они почему-то ринулись проверять туалеты.

Остальные — следователи, московские БЭПовцы (им-то зачем — не знаю, но у Кости Халина дома они тоже трудились), вальяжные такие, со смартфонами наперевес.

Изъяли все рабочие компьютеры, сами обыски шли больше семи (!) часов.

Боюсь представить, сколько правоохранителей еще было снаружи, но наверняка с десяток наберется, а с учетом утренних «гостей» в моей квартире и квартирах коллег, на пятничный «штурм» «Взгляда» отрядили человек 50 — полроты.

И после такого кто-то будет настаивать, что тут нет политики? Уже же сами проговорились: в день обысков и на следующий, в субботу, прорезались голоса «бэк-вокалистов» саратовской номенклатуры, вроде Марии Усовой и Сергея Гладкова, как по методичкам исполнившие оды силовой атаке на «Взгляд». Получился, как, впрочем и всегда, сеанс саморазоблачения в жанре провинциального партийного водевильчика.

Как иначе, учитывая перечисленные обстоятельства, назвать происходящее, если не репрессиями и акцией устрашения, призванными выбить редакторов, запугать основателя, коллектив и партнеров, полностью парализовать деятельность агентства? Пользованием всем правоохранительным блоком области как своей частной военной компанией для ликвидации неугодных и личной мести? Попыткой уничтожения одной из последних площадок, где граждане могут напрямую обратиться за помощью к руководству страны, генпрокурору Игорю Краснову, председателю СК Александру Бастрыкину? Тоже вполне себе рабочие версии. Предлагаю Сергею Филипенко и его сателлитам об этом всерьез задуматься. Как там у Бродского? «Нет палача в России, который бы не боялся стать однажды жертвой».

Николай Лыков, главный редактор ИА «Взгляд инфо»