ЛЕГЕНДЫ САЛИМЖАНА ГАЙСИНА

Про эту легенду, удивительный случай с дедом Прохором никто не знает. Но приходилось про неё слышать в нескольких деревнях Саратовской губернии. И прилепилась она в виде смешной, поразительно смешной легендой к селу на въезде в Балаково, что называется Быков – отрог.

Почитайте и просто не пожалеете. Эта легенда поднимет Вам настроение на несколько дней.

СКИПИДАР

Дед Прохор встал в это утро очень рано. Он вышел на улицу, посмотрел на небо, нашел Полярную звезду, которая горела в своем обычном свете. Луна неторопливо бежала куда-то в сторону Екатеринштадта и Саратова. Она уже наполнилась и из полумесяца приобретала округлые формы. Ветра почти не было. И дед Прохор решил, что сегодня  можно ехать на базар в Балаково. Жена его приготовила свои домашние продукты для продажи, да советов много наготовила, что надо купить и в какой лавке. Она точно знала, где товар хоть и дешевле, но качественнее.

У деда Прохора было две лошади. Одна молодая кобылка Красавица и старый мерин по кличке Иргиз. Иргиз жил у деда больше пятнадцати лет, и Прохор хотел от него избавиться, но так к нему привык, что пожалел его продать приезжавшим из Новой Елюзани татарам. Да и бабка ворчала, говоря, что нечего басурманам отдавать Иргиза на мясо, лучше пусть доживает в своем родном дому. И дед нес затраты на содержание Иргиза, ругая и бабку, и самого себя за слабость в характере.

Осенью цыгане проходили мимо деревни Быков Отрог, где и жили старики, тоже предложили за Иргиза деньги. Хоть небольшие предлагали, но все же это были деньги. Но и тут бабка восстала и не дала продать Иргиза. Так он и ушел еще на одну зиму жить и проедать прохоровские сено и овес.

А вторая лошадь — кобылка Красавица — была в положении. От нее дед Прохор недели через три ждал потомства. Она находилась в теплой конюшне, оберегаемая от ветра и сырости, и обещала принести хорошее, крепкое и здоровое потомство. И поэтому у деда Прохора не было выбора, на какой лошади ехать в Балаково. Только на старом мерине, который за два последних года совсем обленился и не хотел совершать большие прогулки.

Дед Прохор зашел домой, хотел крикнуть жену, но увидел, что она копошится возле печки

— Ты где шатаешься? — ворчливо спросила жена. — Тебе давно пора в дорогу, скоро светать начнет.

— Еще рано, — возразил Прохор. — Да и день обещает быть хорошим. Дорогу не перемело, доберусь быстро еще до открытия базара.

— Ладно, — успокоилась старушка. — Садись, перекуси. Я оладушек напекла. Со сметаной будешь или маслом? — она всегда так спрашивала, хотя хорошо знала, что дед предпочитает сметану. Да и она тут же поставила перед Прохором тарелку с оладушками и баночку со сметаной. Дед быстро поел и пошел запрягать Иргиза. Иргиз не сопротивлялся, спокойно встал между оглоблей зимних саней, безропотно закусил удила, на которые старик прицепил вожжи. Он был готов в дорогу. Тут подоспела и жена, которая вынесла на крыльцо несколько крынок сметаны, с десяток кусков коровьего масла различного веса, в банках топленого масла, несколько тушек гусей.

— Ну, — сказала старушка, — езжай с Богом. Не забудь скипидара купить.

Про скипидар Прохор услышал, когда тронулся в путь, а также он услышал, как жена закрывает скрипучие ворота.

Базар встретил деда Прохора своими обычными шумом и криками, неостанавливаемой суетой, знакомыми и незнакомыми лицами. Но Прохор не опоздал, еще были на базаре хорошие места, куда он поставил Иргиза с санями и начал торговлю. В этот день на базаре

на удивление было много народа. Дед Прохор весело торговался, но больше для порядка, да чтобы показать свою значимость деревенского купца. Но товар уходил быстро, и уже к обеду у Прохора из товара ничего не осталось. Тогда он отправился по лавкам выполнять наказы своей старухи. Ничего не забыл: купил и соли, и сахара, спичек много. Не забыл приобрести и бутылку скипидара.

После обеда на дорогу начал падать редкий, но такой мягкий снег. Пушинки сначала долго кружили в воздухе и только потом падали на землю. Легкий ветерок пытался тут же переместить снежинки с дороги на поле. И только немногие из них попадали под полозья зимних саней и под избитые копыта Иргиза.

Иргиз устал. Дед Прохор, конечно, покормил его на базаре, дал охапку сена, а когда мерин одолел душистое луговое сено, прибавил еще полведра овса. Все это лошадь съела неторопливо, тщательно разжевывая хрустящее на старых зубах сено, а потом и овес ушел со всем лошадиным удовольствием. Но Иргиз стоял на морозе, он продрог, и накинутая на круп попона никак не согревала. Когда выехали за пределы Балакова, Иргиз вообще пере-

шел на шаг, хоть чуть ранее изображал пробежку рысью. Снежок все так же падал, но дорога не портилась. Наконец, Иргиз вообще остановился. Дед Прохор заматерился, ударил Иргиза вожжами по крутому крупу. Лошадь рванула с места, но ее духа хватило на пару

сотен метров. Иргиз опять перешел на мелкий шаг, затем опять остановился.

В последней лавке дед Прохор вместе со скипидаром прикупил бутылку водки. Он думал, что приедет домой, примет баньку, потом развалится на лавке, нальет стакан, выпьет и закусит огурцом. Огурец захрустит на зубах, соленая влага смешается с водкой, станет хорошо и вновь захочется жить долго. Старик подмигнет своей бабке, а та в шутку замахнется на него кухонным полотенцем. Так и пройдет этот счастливый вечер.

Иргиз встал. Дед вытащил бутылку водки, раскупорил ее, выпил прямо из горлышка, отломил от буханки краешек хлеба, закусил. Потом он плотно закупорил бутылку, спрятал ее в мешок. Затем он встал на ноги, сильно ударил вожжами по крупу Иргиза. Иргиз нехотя стал передвигать ногами. Он прошел еще метров сто и опять встал. Дед задумался. И тут ему в голову пришла шальная мысль. Прохор по старой привычке снял рукавицы, засунул их за пояс. Он достал бутылку скипидара, из мешка тряпку, в которую был завернут хлеб. Прохор расковырял сургуч на горлышке бутылки, вылил небольшую часть скипидара на тряпку. Затем слез с саней, подошел к Иргизу и засунул коню под хвост тряпку, пропитанную скипидаром. Затем вернулся на свое место в санях и хотел закупорить бутылку со скипидаром. Но он даже присесть не успел, как Иргиз рванул с места. Мерин не просто тронулся с места, он сделал галоповый прыжок и потом сразу же побежал рысью. Дед Прохор пулей вылетел из саней, держа в вытянутой руке бутылку со скипидаром, и упал на снежный дорожный покров. Ни одна капля даже не вылилась. А в это время Иргиз набирал темп и бежал рысью широким размашистым шагом, как в молодости. Дед Прохор встал на ноги и побежал вслед за санями и Иргизом. Иргиз уже убежал на достаточное расстояние да притом все еще продолжал набирать темп. Мерин пытался перейти на галоп. Но это у него не получилось, и он вновь перешел на крупношаговую рысь.

— Тпру! Тпру! — остановился и кричал дед Прохор. Но его крик уходил в пустоту. И тогда старика осенила гениальная мысль. Он расстегнул полушубок и снял портки. Потом достал одну из рукавиц и вылил на нее большую часть скипидара и тут же приложил пропитавшуюся скипидаром рукавицу к голой заднице. Он тут же надел портки, оставив рукавицу внутри их. Ждать пришлось недолго, огонь, жар пронзил задницу старика до жуткой невыносимости. И он побежал. В одной руке он держал бутылку с остатками скипидара, в другой чистую рукавицу. Он бежал и не чувствовал уже накопившийся снег на дороге. Прохор быстро догнал Иргиза и прыгнул в сани. Лошадь все так же бежала размашистой рысью и не сбавляла ход. Но старику было невыносимо больно, жарко сидеть в санях, и он выпрыгнул из них и побежал вперед. Он быстро обогнал Иргиза и даже не заметил, как забежал в свою родную деревню Быков Отрог. А вот и родной дом, открытые ворота и жена, ожидающая старого мужа и старого Иргиза.

— Ты, это, — сказал жене запыхавшийся Прохор, — там Иргиз бежит, запусти его во двор. А я ещё один круг вокруг деревни сделаю.

И побежал в переулок к соседней улице. Иргиз в это время вбегал в Быков Отрог.

БАЛАКОВО – БЫКОВ ОТРОГ