ЛЕГЕНДЫ САЛИМЖАНА ГАЙСИНА

Не, не закончились у нас еще легенды из Балаково. Там и богатыри в свое время жили. Не сказочно придуманные, а настоящие, которые жили среди простых людей своей простой жизнью.
Вот одному из них и посвящена легенда «Шутка Мальцева». Посмотрим, что за богатыри жили в Балакове?
ШУТКА МАЛЬЦЕВА
Михаил Мальцев, высокий, худой, стоял на самом начале плота. Они прошли тысячу верст вниз по Волге, и вот-вот за поворотом должно было показаться уже ставшее ему родным село Балаково. Он одним из первых вместе со своей семьей прибыл сюда после Крымской войны, где показал чудеса храбрости, получил свободу, а затем и земли в Балаковском приказе, познакомился с местами и решил навсегда остаться здесь, заняться земледелием и скотоводством в Заволжской степи. Он знал, что будет трудно, но упрямые, порой настырные старообрядцы, когда основательно брались за дело, всегда достигали намеченной цели. А брались они за дело тогда, когда уже все просчитали, и не мечтали о райской жизни, а реально
создавали такую, какой им хотелось ее видеть. Вот и Михаил получил титул николаевского купца, скупал и продавал пшеницу, выращивал лошадей и одновременно строил дома, летний павильон, здание каретной, складские помещения и хозяйственный двор.
Мальцев понимал, что при строительстве ему не обойтись без дешевого леса. Он съездил в Саратов, от имени односельчан оформил заем в банке имени императрицы Екатерины Великой, сбил команду самых выносливых мужиков и отправился в Симбирск, где закупил много леса и сплавил его по Волге. Получилось очень дешево, и это радовало Михаила Мальцева. И вот впереди — Балаково.
К крутому берегу причалил огромный плот. Встречать сплавщиков выбежало все село. Дети входили в воду, чтобы первыми дотронуться до плота, до своих отцов. Бородатые старообрядцы обнимали и целовали детей, обычно сдержанные, при таких встречах они не могли удержаться от эмоций.
— Хватит рассусоливать! — сердито прикрикнул Мальцев. — Скоро вечер, а нам надо плот надежно укрепить.
— Анисим, — обратился он к окрепшему уже сыну. — Колья крепкие приготовь, вбей в землю. К ним плот крепить будем.
Плот крепили долго, надежно. Люди видели, как несколько раз по Волге проплывали огромные плоты без сопровождающих. Значит, где-то их отрывало от берега, уносило вниз к Астрахани. А однажды ночью к Балакову прибило плот, на нем были люди. Этот плот они пригнали в Самару из Симбирска, чтобы строить амбары для хранения зерна на берегу Волги. Но вечером мужики сильно подгуляли, ночью поднялся крепкий ветер и унес плот вместе с людьми в Балаково. Причалив к берегу, они не знали, что делать с бревнами. Потом приехал из Самары самый старший купец, распорядился всех провинившихся наказать, плот расформировать и вытащить бревна на берег прямо в Балакове. Против течения плот невозможнобыло вернуть в Самару. Купцу пришлось долго торговаться с местными жителями, пока он не распродал весь лес. И все знали, что купец на продаже бревен хоть сильно и не нажился, но и не проиграл. Лес в ту пору, особенно в степной зоне, очень ценился.
Основная работа началась рано поутру. Для того чтобы вытаскивать бревна из воды, сооружали специальное приспособление. Оно состояло из тонкого круглого столба, колеса из телеги, нескольких прочных жердей и крепкой веревки. Столб вбивали в землю, на него насаживали колесо от телеги. Затем один конец веревки привязывали к бревну, а другой обматывали вокруг колеса телеги и вращали его с помощью жердей. Любое бревно легко поднималось в гору, успевай только под него подставлять кругляши.
Работа продлилась до самого глубокого вечера. И только когда стало темнеть, а все бревна были вытащены на берег, Михаил Мальцев дал команду крепко поужинать. К этому времени сварили уху из только что выловленной рыбы. Уху варил Иван Свиридов, среднего
оста мужчина неимоверной силы, которая видна была в его крепких руках, упругих бицепсах да кривых и жилистых ногах. В ту пору женщинам вообще не доверяли варить уху. Похлебку сварить, картошку приготовить, зажарить — это пожалуйста. А вот для приготовления ухи мужика подавай. Он знает, сколько надо рыбы на ведро воды, вовремя положит в воду картошку, каким-то внутренним чутьем угадает, когда надо в похлебку сунуть рыбу, и только в конце колдовства припорошит варево жгучими приправами да опрокинет в ведро стакан водки. Замечательная получалась уха!
Ивана Свиридова освободили от буксировки бревен на берег за час до окончания работы. Весь этот час он колдовал возле костра, а как только последнее бревно легло в штабеля, Иван подал команду собираться к столу. Мужики долго отдыхали на берегу, пели бурлацкие песни. Старообрядцы, которые не пили, ушли по домам чуть пораньше. Остальных вольных мужиков домой забирали жены. Долго сидел на берегу Волги и грустил Иван Свиридов. Он был потомком разинских казаков. Когда ему становилось грустно, он выходил на берег, грустил, пел песни. В эти часы даже жена к нему не подходила. А когда он успокаивался, то становился ласковым, шел домой, просил у жены прощения и легко, безмятежно засыпал, не требуя к себе ни внимания, ни ласки.
Михаил Мальцев первым пришел на берег. Он обошел штабеля бревен, зорким и хозяйственным взглядом прикинул, не пропало ли что-нибудь. И он не зря обходил дозором приведенное по Волге богатство леса. Не хватало одного бревна. Самого огромного из нескольких сот бревен. Это была сосна шириной в два обхвата. Такое бревно весило не менее четырехсот килограммов. Михаил еще в Симбирске присмотрел его и хотел из него сделать что-нибудь оригинальное. Он пока не знал что, но был уверен, что придумает такому ценному бревну уникальное применение.
Не досчитавшись громадины, Мальцев возмутился. Ведь он сам вечером видел собственными глазами, что сосна была уложена рядом с крайним штабелем. Он хотел именно это бревно первым увезти к себе на усадьбу. Но кто мог украсть такого великана? Чтобы утащить его, нужно запрягать в коляску не менее двух тяжеловозов. Чтобы утащить на плечах, нужно собирать целую ватагу бурлаков. Да и кто это смог сделать среди ночи?
Михаил на все эти вопросы ответа не находил. Расстроенный, он направился в сторону села, тихонько ругаясь себе под нос. Навстречу ему шел сосед Василий с рыбацкими снастями за плечами. Они поздоровались.
— На рыбалку? — спросил соседа Михаил. — Сегодня тихо — вся рыба твоя.
— Ты что-то, Михаил, сегодня с утра не весел, — заметил грусть на лице старшего товарища Василий. — Что-нибудь случилось?
— Да вот, — сердито начал рассказывать Михаил Мальцев, — бревно у меня кто-то украл. Самое большое и красивое. Я хотел из него сделать что-нибудь необычное, чтобы все село Балаково восхищалось. А тут воришка объявился.
— Да не воришка это, — засмеялся Василий. — Это Иван Свиридов вчера хулиганил.
— Как это хулиганил? — не понял Мальцев.
— А он, — еще сильнее зашелся в смехе Василий, — бревно домой утащил.
— Как это домой утащил? — от возмущения Михаил Мальцев начал заикаться. — Один?
— Конечно, один, — успокоился Василий. — Кто ему станет помогать в этом нехорошем деле?
Михаил больше не стал слушать молодого мужчину и чуть ли не бегом бросился в сторону села. Ради любопытства с ним пошел и сосед Василий. Перевел дыхание Мальцев только возле дома Ивана Свиридова. Во дворе хлопотала жена Ивана Ксюха. Иван привез ее откуда-то из-под Саратова. Она была трудолюбивой смышленой женщиной и очень любила своего непредсказуемого мужа. Возле дома вдоль дороги лежало то самое сосновое
бревно.
— Где Иван? — быстро и резко спросил Михаил у Ксюхи про мужа. — Ты знаешь, что он натворил?
— Спит он, — усмехнулась Ксюха и кивнула на бревно: — Утащил, что ли?
— Украл! — вновь, как на берегу Волги, возмутился Михаил. — Украл мое лучшее бревно.
— А, — махнула рукой Ксюха, — бревна все одинаковые. Не то, что люди.
— Иди, разбуди его, — Михаил ткнул пальцем в сторону двери. — Ответ держать будет.
Ксюха юркнула в дверь дома. Там сначала послышалось ворчание Ивана, потом в дверном проеме появился и сам виновник утреннего скандала. Лохматый, злой, невыспавшийся.
— Ты почему украл мое бревно? — обрушился на Ивана Мальцев. — Мы тебя за это судить будем.
— Виноват, батюшка, — смиренно ответил Иван. Казалось, он был готов понести любое наказание: — Наказывай.
Мальцев только тут почувствовал, до какой степени он устал. Он присел на конец огромного злосчастного бревна, перевел дыхание. Иван стоял перед ним, широко расставив ноги и молчал. Ему, конечно, нечего было сказать. Ксюха безнадежно махнула рукой и опять удалилась в дом.
— И как ты умудрился такую махину унести на себе? — отдохнув, удивился Мальцев. — Неужто один тащил?
— Один, — виновато признался Иван.
— Ты вот что, — поднялся с бревна Мальцев. — Неси мое бревно обратно. Только не на берег Волги, а к моему дому. Да и ближе это будет.
— Не дотащу, батюшка, — Иван сокрушенно покачал головой.
— Как это не дотащить? — удивился Мальцев. — Вчера дотащил, а сегодня не сможешь? Говорю тебе, неси бревно обратно, к моему дому неси.
— Не могу, — упрямо твердил Иван. — Я сегодня больной. Мне полежать надо или опохмелиться.
— Ну, в этом деле я тебе помоту. Василий, — обратился Мальцев к соседу. — Иди, принеси стакан водки из моей лавки. Пусть выпьет и отнесет бревно назад.
Василий тут же исчез. Иван тоже примостился на бревно. Не прошло десяти минут, как появился Василий, который нес на вытянутой руке стакан с водкой и большой зеленый огурец.
Иван не спеша принял стакан с водкой, подержал его на вытянутой руке. Потом медленно поднес стакан ко рту, так же медленно выпил половину его содержимого. Василий протянул ему огурец.
— Погоди, — сказал ему Иван. — Пусть немного уляжется. Не все сразу.
Иван немного отдохнул, потом опрокинул остатки водки себе в рот. Взял огурец, резкими движениями откусывал кусочки овоща, тщательно жевал и проглатывал их. Наконец он поднялся на ноги.
— Так, говоришь, — обратился он к Мальцеву, — к тебе домой надо отнести бревно? Это можно. Сейчас мы его отнесем.
Иван наклонился к комлю бревна, обхватил его руками. Шея его покраснела, надулись мышцы на руках, на которых выделялась каждая клеточка, и вены, казалось, вот-вот лопнут. Он приподнял комель бревна и стал заносить в противоположную сторону движения, которым шел вчера. То есть развернул бревно комлем в сторону дома Мальцева. Тут же положил его на землю. Глубоко вздохнул, вновь обхватил бревно руками и закинул его себе на загривок. Он сделал первый шаг, сдвинулось с места и бревно. Иван сделал еще несколько шагов, его движение становилось все увереннее и увереннее. Зачарованные, изумленные, шли следом Михаил и Василий. Выскочила из хаты и Ксюха. Она восхищенно смотрела на своего мужа широко раскрытыми зелеными глазами. Казалось, из ее влюбленных глаз разлетаются изумруды. Повыскакивали жильцы из соседних домов. Набралась целая толпа зевак.

Иван прошел половину дороги. По щекам его, по шее широкой струей скатывался пот. Наконец он остановился, рывком отбросил в сторону огромное бревно. Иван ни на кого не смотрел, казалось, что для него весь мир умер. Он сел на бревно, обхватил руками голову.
К нему подсела Ксюха, прислонила голову к крепкому плечу мужа. Так они и сидели молча минут десять. Вокруг безмолвно стояли люди. Иван легонько отстранил от себя Ксюху, поднялся. Жена молча отошла в сторону. Иван вновь закинул бревно на загривок, сделал первый шаг, а потом медленно, но уверенно пошел вперед. Толпа зевак плелась следом. Только Ксюха шла рядом и придерживала своей левой худенькой рукой бревно. Между ними существовала какая-то неуловимая связь, которая придавала Ивану огромную силу. Вот и дом Мальцева. Иван остановился возле ворот, сбросил бревно и сел на него, вновь обхватив голову руками. Подошел Мальцев, молча посмотрел на Ивана, так же молча зашел в свой дом. Через минуту-две он вышел из дома, неся в руках полный стакан водки и кусок холодного мяса. Мальцев подошел к Ивану, протянул ему угощение.
— Угощайся, Иван, — сказал он почтительно. — Ты заслужил.
На этот раз Иван не стал делить угощение на две порции. Он сразу же выпил весь стакан водки, хорошо закусил, повеселел.
— Вот что, Иван, — неожиданно обратился к нему Мальцев. — За твою русскую силу я тебя решил наградить.
— Я награды не заслужил, — грустным голосом ответил Иван. — Пьян был, батюшка, вот и нахулиганил.
— Успокойся, Иван, — примирительно сказал Мальцев. — Ты не хулиганил. Ты сейчас явил нам настоящую русскую силу. Ею гордиться надо. Вот я и решил тебя за это наградить
— Ну, тогда ладно, — согласился Иван. — Я готов принять любую награду.
— Мое решение таково, — Мальцев широко улыбался, его голубые глаза весело искрились. — Вот что, Иван. Забирай-ка это бревно к себе назад. Это и будет тебе мой подарок.
Город Балаково